"Взгляд на импрессионизм. Живопись Андрея Кулакова и Сергея Шлячкова". Статья Людмилы Ураз

Людмила Уразова.

Взгляд на импрессионизм. Живопись Андрея Кулакова и Сергея Шлячкова. Считается, что импрессионизм – сугубо французское явление. Вкус нескольких поколений воспитывался на третьем этаже Эрмитажа и в Пушкинском музее, где были выставлены картины великих французских импрессионистов: К. Моне, Э. Мане, О. Ренуара, Э. Дега, К. Писсарро и др. В Россию это художественное направление хотя и попало с опозданием на целое поколение, но оставило заметный след в ее культуре. Среди приверженцев импрессионизма знаменитые русские художники В. Серов и К. Коровин, советские мастера А. Пластов, П. Кончаловский, А. Мыльников и др. В отличие от расчетливых немцев и практичных американцев, русский человек живет порывом, настроением. Может быть, поэтому так завораживают нас работы импрессионистов, в которых за крупными сочными мазками скрывается впечатление от одного мгновения жизни, краткого и вечного одновременно. Сегодня на суд зрителей представляются работы лучших из них – Сергея Шлячкова и Андрея Кулакова. Многое роднит этих художников. Оба достаточно молоды, оба преданы искусству и родной земле. Они не пишут на исторические темы, их интересуют более тонкие материи: взаимодействие людей и пространства, природы и человека, света и цвета. Андрей Кулаков пишет в основном городские пейзажи. Московские улочки, дворики, старинные дома, церкви, исполненные в неповторимой «кулаковской» манере, трогают зрителя своей незащищенностью и теплотой; мягкие мазки, тонкие переходы цвета создают особую атмосферу его картин. Полотна Сергея Шлякова – это, в первую очередь, интенсивность цвета и жизнелюбие, они экспрессивны и предельно динамичны. Каждая его картина светится, мерцает и хранит правду и поэтическую атмосферу запечатленной сцены. Активность цветовых пятен выявляет в авторе остросовременный тонус восприятия и переживания, и, вместе с тем, в его тореадорах, прачках и деревенских женщинах угадывается близость к героям Гойи, Ватто, Домье. Имя Андрея Кулакова больше известно за рубежом, чем в отечестве. Пейзажи, созданные художником, хранятся в коллекциях многих стран мира: Франции, США, Испании, Великобритании, Турции, Польши, Болгарии, Кореи, Чили, Китая. Всего за пределами России находится более четырехсот его работ. В последнее время Андрей активно сотрудничает с «Галереей Валентина Рябова».

<< А. Кулаков. «Дворик на Остоженке» х., м., 40х50, 2003

В 1980 году Андрей Кулаков окончил Московский институт химического машиностроения. Десять лет проработал по специальности. В свободное время писал пейзажи. Особенно привлекали начинающего художника виды его родного города Москвы. Часами бродил он по московским улочкам. Андрея завораживало Замоскворечье, волновали Таганка и Остоженка, притягивала Сретенка, уводило в прошлое Лефортово. Кулаков выбирал укромные улочки, не знавшие трамвайных линий и троллейбусных проводов. В его пейзажах нет ни машин, ни автобусов. В них почти нет москвичей. Картины Андрея Кулакова живут своей особой, созерцательной жизнью, словно воплощая на холсте слова поэта: «Тишина, ты лучшее из того, что слышал». «Тишину» кулаковских пейзажей услышали многие истинные ценители искусства, и многих эта «тишина» очаровала своей умиротворяющей гармонией, лирическим настроением, искренностью чувства. В 1994-1997 гг. Андрей писал только Москву, писал самозабвенно по две картины в день. Он уезжал с утра в Коломенское. Рисовал весной цветенье вишен – «Сады в Коломенском» (х., м., 40х50, 1999) и светлые силуэты храма Вознесенья и церкви в Дьяковском городище, проникнутые тихой радостью благодати. Под голубым небом лета среди зелени деревьев старинные храмы сияли первозданной красотой: «Берег Яузы» (х., м., 30х40, 1997), «Большая Полянка» (х., м., 30х40, 1996). Внимание Кулакова привлекали ветхие деревянные дома, хранящие воспоминания о минувших событиях. Таков пейзаж «Дом на Остоженке, где бывал Федор Шаляпин» (х., м., 40х50, 1999). Набережные Москвы-реки радовали взор отражениями зданий в воде («Софийская набережная», х., м., 40х50, 1997).

А. Кулаков. «Берег Яузы» к., м., 23х28, 2007 >>

Но не только праздничное цветенье лета с изумрудной зеленью и белыми силуэтами шатровых колоколен под голубым небом увековечила кисть художника. Он мастерски умеет передать ту особую атмосферу, которая присуща ранней весне и поздней осени. Колористическая гамма таких полотен более сдержана и гармонична. Приглушенный зелено-желтый колорит пейзажа «Москва. Угол Сретенки и Рождественского бульвара» (х., м., 40х50, 1998) своей минорной нотой невольно напоминает звучание модной лет двадцать назад песни «Листья желтые над городом кружатся»: зритель чувствует, как постепенно погружается в осенний сон старые дома, колокольня и оголенные ветром деревья с остатками желтых листьев, как они тихо радуются прощальным, солнечным лучам. Солнечный свет наполняет мажорным настроением пейзаж «Черниговский переулок» (х., м., 40х50, 1997), где первый выпавший снег своей голубоватой белизной оттеняет желтые кроны деревьев, зеленую колокольню и темные купола храма. Кирпичная ограда в пейзаже «Царицыно» (х., м., 30х40, 1996) написана в светло-коричневых тонах, приглушенным цветом соответствуя общей колористической гамме, где снежные сугробы перекликаются с белыми облаками, плывущими в просторе серого, зимнего неба. Светлой доминантой возвышается над пространством белого безмолвия храм с колокольней, увенчанный золотыми куполами, а на заднем плане темнеют кирпичные руины недостроенного дворца великого зодчего В.И. Баженова (готическая символика баженовского проекта напугала Екатерину II, и по ее приказу строительные работы в Царицыно были прекращены). Но настоящим маленьким шедевром в духе великого Валентина Серова можно считать пейзаж «Домик в Коломенском» (х., м., 30х40, 1996). Проникнутый лирическим драматизмом контраст сочетания снежных сугробов и белесого неба с темными стволами деревьев и темным силуэтом бревенчатого домика с заснеженной крышей близок по манере к живописной палитре позднего Серова. К тому же времени относится написание другого пейзажа – «Надвратная церковь в Коломенском» (х., м., 30х40, 1996), где жемчужно-серое зимнее небо напоминает серовскую трактовку серого цвета. Постигать тайну этого цвета юный Серов учился на портретах Веласкеса в Мадриде. Неслучайно Мадридские галереи так охотно сотрудничают с Андреем Кулаковым. Есть художники, чья духовная биография гораздо ярче анкетных данных, потому, что вся она – в живописи. Сергей Шлячков, несомненно, из их числа. Когда-то в юности один из его друзей произнес знаковую фразу: «Сергей – художник от Бога», невольно определив всю дальнейшую жизнь художника. Сергей Шлячков родился в 1956 году в городе Мытищи Московской области, учился в мастерской художника-педагога Ф. Кригера. Впервые выставил свои работы в 1984 году. Десять лет назад счастливая случайность привела его в «Галерею Валентина Рябова», сотрудничество с которой принесло художнику европейское признание. Картины Сергея Шлячкова хранятся в корпоративных и частных коллекциях Австрии, Франции, Канады, США, в государственных и частных собраниях России. Причину успеха художника наиболее точно определил президент Российского Фонда Культуры Никита Михалков: «Что такое импрессионизм – знают все. Но на вопрос о том, что такое «русский импрессионизм» и в чем его отличие от любого иного, ответит не всякий. А ответ между тем довольно прост: форма, техника, школа – близкие, а содержание – прежде всего национальное. В полотнах Куинджи, Врубеля, Борисова-Мусатова, мэтров отечественного импрессионизма, было мало французского. Некоторые учились во Франции – и только. Это были живописцы, писавшие родную натуру и портреты живших в России людей. Такова же жанровая и пейзажная живопись Сергея Шлячкова. Его импрессионизм органичен, он продукт неразрывной взаимосвязи художника и фрагмента окружающего мира, который он изображает. Шлячков одновременно и силен, и раним, и деятелен, и экзистенциален. Он превосходный колорист и мастер композиции. И при всем этом у Сергея есть безусловное качество, делающее его художником в высоком понимании этого слова. Это убежденность в своем предназначении. А если у художника есть такая убежденность, значит он художник от Бога».

<< С. Шлячков. «Евангельский сюжет» х., м, 90х70, 1997

Божественное Провидение, которое вело по жизни Шлячкова, спасая от трагических превратностей и даруя духовное прозрение, сияет в лучших его картинах светом теплоты и душевности. Религиозные сюжеты наполняются в его полотнах животрепещущей актуальностью. Религиозные образы, украшая повседневное течение жизни торжеством праздника, прославлены художником в двух лучших картинах: «Обряд» (х., м., 90х70, 1995) и «Евангельский сюжет» (х., м., 90х70, 1998). Младенец, лежащий в корзине, ожидая обряда крещения, это не просто плод любви двух земных родителей, но и дар Бога. Божественная благодать приобщает крещенного к лону церкви, делает его сопричастным к детям Божьим. В «Евангельском сюжете» показан любимый деревенский праздник, известный как Яблочный Спас. В интерпретации Шлячкова сбор яблок подобен снятию Спасителя с креста. Образы женщин в «Обряде» и в «Евангельском сюжете» почти идентичны. Женская тема в творчестве Шлячкова окрашена лиричностью и высокой поэзией. В понимании художника – женщина – это «солнечное утро» каждого настоящего мужчины, это сама жизнь. В одноименной картине («Солнечное утро», х., м., 70х90, 1997) женщины собирают яблоки в саду, озаренном солнцем, символизируя радость Бытия. Тема цирка – яркая глава в творчестве Сергея Шлячкова. Особенно выразительной работой этого цикла является картина «Наездницы» (х., м., 80х60, 1995). В картине «Балерины» (х., м., 40х30, 2001) танцовщицы изображены перед выходом на сцену. Стоя у закрытого занавеса, они привычно поправляют балетные пачки и ленты туфель. Естественность их характерных поз покоряет жизненной правдой.

С. Шлячков. «Прачки» х., м., 30х40, 1996-1999 >>

От русского импрессионизма, блистательно воплощенного в творчестве Константина Коровина и Валентина Серова, идет возвышенная гармония таких шлячковских полотен, как «Деревенские женщины» (х., м., 40х40. 1997), «Купание младенца» (х., м., 90х70, 1998), «Прачки» (х., м, 30х40, 1996-1999). В картине «Прачки» тривиальность жизненных событий превращается в возвышенность человеческого бытия. При этом сюжет остается предельно простым: женщины у реки полощут белье. Но пластическая трактовка поднимает содержание над сюжетом, придавая образам притчевый характер. Важное место в творчестве Сергея Шлячкова занимает тема противоборства человека и стихии, человека и животного. Драматизмом борьбы с водной стихией овеяны полотна «Трое в лодке» (х., м. 70х90. 1998-1999), «На озере поднялся бурный ветер» (х., м. 100х120. 2000-2002). На полотне «Коррида» (х., м., 90х90, 1995-1998) изображен один из самых драматичных моментов поединка: разъяренный бык подбрасывает тореадора в воздух. Трагизм момента усиливает «пульсирующее» красное пятно, расположенное в центральной части композиции, отчего падение тореадора кажется роковым и неизбежным. В графике Сергея Шлячкова привлекает, прежде всего, острота восприятия. Изящество его манеры соединяется с силой доказательства непреложности и правомерности избранного пластического решения каждой части листа. С помощью штриха решаются проблемы световоздушной среды, движения и ритма. Нередко художник увлекается светотеневой моделировкой. Кажется, что фигуры возникают из тени и в тень уходят; некоторые их части выступают выпукло, освещенные светом, другие смутно улавливаются в тумане. Границы между отдельными фрагментами фактически стираются. Мастер безупречно владеет линией. Свободная, легкая и, одновременно, точная и лаконичная, она выявляет натуру в ее движении и постоянной изменчивости. Рисунок выглядит экспромтом – живым и импульсивным. Сергей Шлячков и Андрей Кулаков – художники самобытные и хорошо узнаваемые. Воплощение общечеловеческих идеалов в их полотнах неотделимо от глубокой влюбленности в мир видимых форм и красок. Они не ищут легких путей в искусстве, снова и снова осмысляя и совершенствуя свои работы, постоянно создают все новые вариации на одну и ту же тему.